Часовня на самом деле стояла не в деревне, а в полукилометре от нее за юго-западной околицей, у самой дороги. За ее стенами высились стволы могучих елей. Примерно в километре к западу протекала река Мста, обрывался ее левый берег.
При первом взгляде трудно было опознавать в постройке часовню. Небольшой срубец под двухскатной крышей с щеповым покрытием и, особенно стены, спрятанные под дощатой обшивкой, к тому же раскрашенной широкими горизонтальными полосами в синий и красный цвета, говорили о чем угодно, но никак не о культовой постройке. Можно было даже принять ее за сторожевую будку прошлого столетия. Только крест на коньке крыши робко повествовал о назначении миниатюрного деревянного сооружения.
Обшивка покрывала только три стены. Северная, обращенная к лесу, оставалась открытой. Доски были стандартные, пиленые, простроганные только с внешней стороны. С одного края имели профилированную "калевку" и четверть, с другой - скос для соединения через четверть со следующей доской. Толщина их не превышала 25мм. Эти признаки с очевидностью свидетельствовали об очень позднем появлении обшивки. Скорее всего ее сделали во второй половине XIXв., может быть даже в конце его. В основании часовни был сделан небольшой цоколь, углы ("остатки") обили вертикальными досками с тремя филенками на лицевой стороне каждой.
Часовня состояла из двух помещений. Восточное, квадратное в плане (3,5 х 3,5м) было бревенчатым и являлось собственно часовней. Западное, прямоугольное (3,5 х 2,3м) сделано каркасным, дощатым. Служило тамбуром, сенями или папертью, хотя паперти у часовен обычно не делали. Вход в паперть был устроен с южной стороны, из паперти в часовню - с западной. В часовне два окна с юга и севера. Оба оказались первоначальными, косящатыми. У южного был попорчен (стесан) подоконник. В северном сохранилась даже ставня, правда поломанная. Паперть имела только одно окно с запада.
Бревна стен внутри часовни оставлены круглыми, не протесанными. У восточной стены внизу уцелела встроенная первоначальная полка с резным подзором и ножками, похожая на скамью, но служившая подставкой для приставных икон. Подобная, но проще оформленная полка была сделана над первой, но не первоначально, а несколько позже. Иконы, преимущественно в рамах под стеклом, были принесены в часовню жителям деревни. Все они поздние (конца XIX - начала XXвв.) и сменили старые, похищенные "любителями" и просто воришками в спекулятивных целях, на продажу. В часовне было много полотенец, бумажных и живых, но засохших цветов, лент. Постройка не была официально зарегистрирована как действующая, но поддерживалась старушками.
Памятник исследовался, обмерялся и фотографировался дважды. Сначала в марте 1971г. во время проведения архитектурно-этнографической экспедиции Новгородского музея, в которой довелось участвовать. Второй раз в январе 1972г. при разборке и перевозке часовни в Новгородский музей народного деревянного зодчества Витославлицы. Поскольку никаких документальных сведений в архивах не найдено (по часовням документы как правило не составлялись), все сведения о ней получены при натурных исследованиях.1
Уже первые наблюдения и оценки подлинных первоначальных форм часовни, ее конструкций и деталей позволили предварительно отнести время ее сооружения ко второй половине XVII века. Позднее дендрохронологический анализ древесины дал точную дату - 1698г.
Выявились первоначальные части и поздние формы, как результат двух крупных перестроек. Первоначальное ядро - квадратная в плане клеть с двухскатной крышей самцово-слеговой конструкции, потолком - "подволокой в косяк" по двум балкам-матицам, пластинчатым полом, полкой для икон, вытесанной из цельного бревна, двумя косящатыми окнами и косящатой же дверью. Порог, которым служило протесанное бревно сруба, вырублен. В южном окне отсутствовала ставня, в потолке - несколько досок, некоторые пластины пола были заменены новыми. Старую тесовую кровлю с потоками на "курицах" (для "куриц" имеются врубки на слегах) сменила новая, щеповая. Под нее по слегам была уложена дощатая опалубка.
Сруб часовни имел своеобразные повалы. Они были выполнены не за счет напуска верхних бревен в боковых стенах, а скошенной подтеской выпусков ("остатков") в поперечных стенах. При устройстве обшивки скошенные выпуски подрубили, но не полностью.
С запада часовня имела галерейку, служившую одновременно крыльцом и открытой с боков папертью. Она перекрывалась общей крышей. Для галерейки нижние бревна боковых стен пропущены на запад примерно на 2,5м.
Так же выпущены и по два верхних бревна с каждой боковой стороны. Первоначально их было по четыре, причем, нижние протесаны на брус. Их срубили позднее. Характер обрубов (относительно свежих и сделанных по сухой древесине) определенно об этом свидетельствовал. На торцах бревен северо-западного угла сохранились даже контуры бруса, дающие точное его сечение (профиль). Внизу ранее было выпущено не по одному бревну, а по два.
Вторые снизу, так же, как и верхние, обрубили при ремонте. Всего в стенах (кроме фронтонов) насчитывалось пятнадцать венцов. Самый нижний, лежавший непосредственно на земле, сгнил и установлен по пазу в бревнах уцелевшего. В восточной поперечной стене вместе с бревнами-самцами
фронтона и считая утраченное нижнее бревно, было двадцать венцов. Счет кратный пяти. Закономерность, прослеженная многократно на старых деревянных постройках.
Западная галерейка с внешней стороны, по углам имела два столба, вероятно резных. Они утрачены. При очередной перестройке для дощатых стен поставили простые стойки.
Крест на часовне деревянный, восьмиконечный, поздний, снят с какой-то могилы. Первоначальный, вероятно, был такой же, но больших размеров и лучшей формы. Главки, даже простейшей и маленькой, не было. На это указывает отсутствие каких-либо врубок и следов на верхних боковых и коньковой слегах. Крест заделывался в охлупень.
Перед нами предстала часовня, каких очень много строилось в средней и, особенно, северной России. Ее архитектурно-конструктивная схема очень проста, типична, даже, выражаясь современным языком, почти типовая. Почти. Потому как все эти типичные миниатюрные сооруженьица имели свое лицо, свой образ, отличный от других. Гарьская часовня отличалась двумя маленькими дополнительными галерейками, устроенными по бокам основного сруба. О них свидетельствовали обрубленные в позднее время торцы нижних пар бревен в поперечных стенах. Лучше всего это читалось в северо-восточном углу. Бревно второго сохранившегося венца выступало больше, чем остальные. Сбоку на нем сохранились остатки подтесок. Это первоначально были кронштейны, по два с каждой стороны, северной и южной. На них опирались пол и столбы, несшие верхнюю обвязку и небольшие односкатные крыши. Для стропил крыш в боковых стенах над окнами прорублены сквозные гнезда. Очевидно, пропущенные внутрь концы стропил удерживались от сползания наружу деревянными клиньями. В гнездах на южной стороне сохранились даже обрубки самих стропил.
Галерейки имели полы, проходящие от угла и до угла сруба. Для пластин, лежащих у стен, в "остатках" бревен вырублены пазы.
Эти галерейки были очень маленькие, высотой чуть больше человеческого роста и узкие. Могли служить как широкие скамьи с навесами. С западной галереей не были связаны.
Все эти натурные данные позволили с достаточной научно обоснованной полнотой разработать проект реставрации часовни в первоначальных формах даже на первом этапе исследования.
Первая перестройка часовни проводилась, вероятно, во второй половине или конце XVIII столетия и была связана с заменой нижнего погнившего венца, лежащего непосредственно на земле. Можно предположить, что сруб ее покосился. Следовало сменить и тесовую кровлю, хотя для этого не было нужды перебирать постройку. Переборка делалась. На стенах сохранилась разметка бревен, нанесенная по уже высохшей древесине. На боковых она выполнена засечками топором, на поперечных - какой-то заточенной трубкой малого диаметра. Разметка начата не с первого венца, а со второго. Это также подтверждает факт замены нижнего.
Строительные работы этого времени не внесли каких-либо серьезных изменений в архитектурно-художественный облик часовни. Они носили чисто ремонтный характер.
Вторая перестройка, датируемая концам XIX, а может быть даже началом XX века, отражена в описании часовни, какой ее пришлось увидеть в первый раз. Она повлекла за собой ликвидацию боковых галереек, полную перестройку западной, после чего галерея стала глухой, с дощатыми стенками, превратившись в тамбур или сени. Тесовую кровлю сменила щеповая. Появилась раскрашенная дощатая обшивка. Оказались утраченными все резные столбы.
Перед нашей разборкой часовня находилась в относительно хорошем техническом состоянии. Только в местах, где покрытие оказалось сорванным и были серьезные протечки при дождях и таянии снега, слеги, больше всего их концы, и верхние части досок потолка погнили.
Часовню решено было перевозить в Витославлицы по нескольким причинам. Во-первых, она находилась далеко за деревней, ни кем не охранялась и на нее было несколько покушений, поощряемых отдельными местными партийными и советскими руководителями, участковым милиционером. Из часовни вынесли и сожгли иконы. Часовню пытались сжечь, но местные жители предотвратили пожар. Часовню пытались разобрать и уже начали это дело, сняв крышу. Опять же эти действия остановлены жителями деревни Гарь и по их просьбе местные мужики восстановили часовню. Но риск потери памятника оставался. Во-вторых, из всех известных и обследованных часовен она являлась наиболее старой и полнее сохранившейся. В-третьих, часовня оказалась типичным и широко распространенным вариантом культовых построек такого рода.
С перевозкой часовни связана история, о которой нелишне рассказать.
Основанием для проведения таких работ, официальным документом служило письменное распоряжение начальника Управления культуры Новгородского облисполкома. Оно было вручено заместителю председателя райисполкома, поскольку председатель оказался в командировке. Председатель сельсовета и директор совхоза после того, как им были обрисованы цель нашей командировки и характер работы, заявили, что не могут дать "добро" на перевозку часовни без согласия жителей деревни. Крестьянский сход был назначен на утро следующего дня. (Мы приехали поздно вечером). В помещении местного клуба с опозданием почти на час собралось примерно полтора десятка старушек - пенсионерок. Объяснение задач приехавшей бригады плотников, невозможности сохранения часовни на ее исконном месте, ответы на различные вопросы заняли время около полутора часов. Удалось убедить в целесообразности наших действий лишь трех-четырех женщин. Остальные, свыше десятка высказались против. Резюме председателя сельсовета: "часовню нельзя разбирать и перевозить". Пришлось ехать за другим памятником в деревню Кашира. Оттуда, перед окончанием работ позвонил председателю райисполкома. Разговор предельно короткий. После сжатого сообщения о сложившейся ситуации вопрос и утверждение одновременно: "Выходит, председатель сельсовета пошел на поводу у верующих?" - "Что же нам теперь делать?" - "Бумагу я вашу читал. У вас есть задание, командировка. Поезжайте и делайте свою работу." Разумеется, от него последовали звонки и председателю сельсовета и директору совхоза. От них, соответственно, в "ниже стоящие инстанции". Работа пошла без осложнений.
Разборкой часовни занимались четыре плотника: Стрижов Е.А. (бригадир), Липатов Г.П., Карташев А.А. и Чистяков А.И. Мастер Кузуб П.Я. еще с дороги вернулся в Новгород, не познакомившись с памятниками.
Работу начали 19 января 1972г. в 13 часов и закончили в тот же день до 18 часов, т.е. провели в течение 5 часов. Дело шло быстро, слаженно, четко. Сняли дощатую обшивку и щеповую кровлю с опалубкой, произвели разметку всех элементов металлическими бирками, аккуратно вручную спустили все бревна вниз и уложили на прокладки, обернули проволокой и скрепили мелкими гвоздями "остатки" на концах бревен, которые могли сколоться при транспортировке, связали бревна и другие элементы в пакеты. К концу работы за бригадой прибыл автобус реставрационной мастерской и она отправилась в Новгород.
Место для часовни в Витославлицах выбрано на западной окраине территории, отведенной для формирования музея под открытым небом. В перспективе в этом месте должен находиться главный вход в музей, предусмотренный проектом генплана. К тому же часовня должна находиться на некотором отдалении от жилой застройки северо-восточного сектора, то есть в какой-то степени отражать первоначальное положение.
Сборку и реставрацию часовни начали в конце марта того же 1972г. Работали в основном два плотника, иногда один или три. Вместо фундаментов под углы заложили шесть крупных камней-валунов. И допустили ошибку. Камни под нагрузкой от стен вдавились в грунт. Нижний венец оказался на земле и через несколько лет на нем появилась плесень и гниль. Пришлось поднимать часовню и закладывать шесть столбчатых фундаментов.
Два сильно погнивших нижних венца пришлось заменить новыми бревнами. Тем более, что в поперечных стенах необходимо было сделать кронштейны-выпуски, а в продольных на западной стороне - хорошую нижнюю обвязку для галереи. Сколотые части "остатков" на углах сруба восполнялись вставками по возможности из старой древесины. Заделывались глубокие зарубки на бревнах, просеченные для вертикальных направляющих под дощатую обшивку. Пришлось заменить новыми бревнами две старые, уцелевшие, но основательно погнившие слеги крыши. Остальные вообще были утрачены при разборке часовни с целью ее ликвидации и заменены жердями. На их место установлены также новые.
Вся реставрация велась в соответствии с проектом и сопровождалась авторским научно-техническим руководством. Работы закончены к 23 июня 1972г., когда памятник был принят Государственной комиссией с отличной оценкой.