"Внутреннее пространство церкви разделяется 3-мя капитальными стенами ( ?,-Л.К.) на 4 отделения: главный алтарь, средняя часть главного храма, трапезу и притвор. Церковная трапеза покрыта железною крышею на два ската, а главный алтарь на пять. Под железною кровлею сохранилась прежняя деревянная крыша, покрытая в два ряда (слоя, - Л.К.) тесом. Между рядами теса положен ряд бересты."
Удалось найти старую небольшую фотографию церкви, сделанную издалека через реку Уверь с юго-запада. Мелких деталей постройки на ней, к сожалению, рассмотреть невозможно, но общие формы, формы ее частей прочитываются вполне определенно.
Уцелела и часть (нижняя) самой церкви. Она приделана с юга к каменной церкви, стоящей поблизости с северной стороны, построенной также в XVIII веке и "обезглавленной" в советское время при приспособлении здания под клуб.
Эти три источника позволяют в общих чертах судить о первоначальных формах церкви и характере перестроек XIX века.
Перед нами предстает солидный храм (почти собор) XVIII века, срубленный по типу "корабля", преобладавшему в это время. Основной массив - собственно церковь (помещения для молящихся) состоит из прямоугольного в плане (вытянутого с севера на юг) высокого сруба, над которым нарублены три, один над другим, и уменьшающиеся в плане неправильной формы восьмерика. Над верхним купол и на нем главка с крестом на невысокой цилиндрической шейке. Но купол - продукт XIX века. В нем наверняка был "запрятан" еще один восьмеричек, на котором первично и покоилась шейка главы. Об этом можно судить по другим обследованным церквам Новгородской области. Вряд-ли эта была исключением. Если согласиться с таким утверждением, то церковь имела 4 восьмерика, а с нижним четвериком образовывала пятиярусный объем, увенчанный главкой с крестом.
С востока к основному объему был прирублен пятистенный алтарь с пятискатною тесовою крышей. (В XIX веке ее могли изменить на полукупольную граненую.)
С запада к церковному срубу примыкала трапезная, судя по фотографии, такой же ширины, что и главный объем. В уцелевших остатках памятника эта часть укорочена и уже церкви. Это можно объяснить тем, что деревянная пристройка примыкает к выступу каменной церкви, который и задал размеры этой части. Трапезная перекрывалась высокой и крутой двухскатной крышей.
Западная часть боковых стен трапезной служит боковыми стенами паперти. Правда, северо-западный и юго-западный углы ее скошены дополнительными стеночками.
Над папертью возвышалась трехъярусная колокольня. Нижний и средний ее яруса были срубные, бревенчатые (точнее, брусовые), верхний ярус - ярус звона - каркасный. Он покрывался восьмигранным куполом, напоминавшим по форме скорее главу. На этой главе был установлен высокий тонкий шпиль с крестом. Столбы яруса звона обшиты досками и в пролетах венчались ложными (часто декоративными) арками. Вся эта архитектура верхнего яруса и завершения - продукт перестроек XIX века. Несомненно, вначале не было ни арок, ни купола, похожего на главу. А колокольня венчалась шатром. Не исключено, что видимый на фотографии высокий шпиль - не что иное, как мачта или внутренний стержень этого шатра. Так, например, поступали на других памятниках (ц.Рождества из Передок - боковые шатры, Никольская церковь из Высокого Острова - шатер колокольни).
Димитрий обратил внимание на "одно из лучших украшений наружных стен церкви… массивный, старинной работы карниз… этот карниз вытесан из толстых бревен и устроен в виде круглых и четырехугольных поясков, выдающихся один над другим". Думаю, Дмитрий ошибался. Во-первых, карниз не мог быть "старинной работы", поскольку при обшивке церкви в XIX веке "переделывался" и карниз, точнее, делался вновь, поскольку вначале церковь его не имела. Роль карниза выполняли повалы. Во-вторых, профиль карниза, набранный из членений четвертного валика и полочек - яркое свидетельство тому же. В-третьих, автор "описания" никак не мог снизу рассмотреть такую "деталь", как цельность всего карниза ("толстые бревна"). Но мы не можем поставить в вину автору такие "ляпы", поскольку архимандрит не имел архитектурно-строительного образования.
Неизвестно, каким было крыльцо и было ли оно на ранней поре. Димитрий упоминает о нем вскользь и отмечает, что оно пристроено "в недавнее время".
Получившая в XIX веке обшивку, церковь снаружи была раскрашена. "Крыши и обломы (может быть покрытия уступов на восьмериках, - Л.К.) окрашены медянкой, а стены вохрой, белилами и коричневой краской".
Можно предположить (и только), что основные нижние срубы церкви и трапезной снаружи являлись круглыми бревнами. Все остальные стены, бревна стен алтаря и восьмериков были протесан на брус. Так же на брус, вероятно, были протесаны все стены внутри церкви.
О внутренней архитектуре церкви судить вообще очень трудно. Дмитрий упоминает о двух приделах в храме: правый (южный) в честь Рождества Иоанна Предтечи и левый (северный) во имя Рождества Богородицы. Их устройство туманно. Все стены внутри к концу XIX столетия были обтянуты холстом.
Не удалось выяснить и конечную судьбу памятника. Горела церковь или нет? Если горела, то по какой причине? Грозовой разряд (молния), людская неосторожность, поджог? Если был пожар, то сколько сгорело и если тушили, то сколько уцелело? Больше уцелело, чем пристроено к каменной церкви или нет? Памятник к этому времени никем не охранялся и вряд-ли был на учете в органах охраны.
В заключении нелишне привести основные размеры церкви, приведенные Димитрием в его "описании". Они даны по внутренним габаритам. Длина от алтаря до входа (без крыльца) - 19 саженей 1 аршин (41,2м), ширина - 5,5 саженей (11,7м), высота колокольни со шпилем и крестом - 20 саженей (42,6м) церкви с крестом 14 саженей (34,0м). Высотные размеры следует подвергнуть сомнению. Их невозможно получить, не имея лесов или лестниц. Но даже в плане размеры деревянного сооружения вызывают уважение.